Если кредитор хочет включиться в реестр требований банкрота, суд оценивает его требования более подозрительно, чем в общеисковом производстве. Такой подход сформулировал еще ВАС РФ.

  Экономколлегия на днях ввела новый, еще более строгий стандарт доказывания для кредиторов, которые являются акционерами и учредителями должника. Они могут пользоваться своим положением, поэтому ВС РФ ориентировал суды ставить под сомнение даже внешне убедительные доказательства. Если в реестр кредиторов хотят включиться неминоритарные акционеры (участники) должника, суд должен применить более строгий стандарт доказывания, чем обычно, указала экономколлегия ВС в деле о банкротстве банка «БФГ-Кредит» № А40-163846/2016. В нем экс-владелица примерно 19% акций банка Тамара Хорошилова хотела включиться в реестр его кредиторов с требованиями 2,7 млрд руб. Такую сумму она в 2012–2014 годах положила в банк, но не дождалась возврата вклада: в июле 2016 года банк лишился лицензии. Агентство по страхованию вкладов не было согласно с требованиями Хорошиловой.

  По версии АСВ, еще в 2015 году практически вся сумма с ее счета ушла в качестве процентных займов компаниям «ЕвроСтрой» и «Торговый дом «Главкачество». Когда фирмы вернули деньги, 13 апреля 2016 года Хорошилова успела перечислить их на счет в «Тембр-банке» (она была и его акционером). Сама она все это отрицала и говорила, что не визировала договоров займа с двумя компаниями. И действительно, ее подписи на этих документах не было. В пользу акционера оказалось и внутреннее расследование, которое провела временная администрация банка. Выяснилось, что в 2015-м деньги списывались со счета по прямому указанию председателя совета директоров банка Евгения Мафцира без участия самой Хорошиловой. Это убедило три инстанции в ее правоте. Требования были включены в реестр. Также суды отметили, что временная администрация приступила к работе 12 апреля 2016 года, а значит, 13 апреля экс-акционер уже не могла распорядиться перевести деньги.

  Но Верховному суду суду этих доказательств показалось недостаточно. Нижестоящие инстанции напрасно ограничились выводами служебного расследования, сочла экономколлегия. Да, временная администрация обычно независимо обследует положение в банке, но это не значит, что суд связан ее выводами, отметила «тройка» ВС под председательством Ирины Букиной. Следовало принять во внимание статус Хорошиловой: она является пусть не мажоритарным, но и не миноритарным акционером должника. А значит, ее требования должны оцениваться строже, чем в общеисковом порядке, и строже, чем заявления рядовых кредиторов. Акционер или участник должен не только представить ясные и убедительные доказательства задолженности, но и подтвердить, что он не пользовался своим привилегированным корпоративным положением (например, не действовал в обход правил и норм). У суда не должно быть никаких разумных сомнений в наличии и размере долга, в его гражданско-правовой, а не корпоративной природе, подчеркнула экономколлегия.

  Согласно ее указаниям, к рассмотрению нужно было привлечь компании-заемщиков. Им бы не составило труда дать пояснения и предъявить бумаги, на каких основаниях перечислялись деньги и куда они потом пошли. Это помогло бы получить представление о действительности займов. Вывод суда о том, что Хорошилова не могла перевести деньги после ввода временной администрации, тоже показался экономколлегии недостаточно мотивированным. Это лишь теоретическое умозаключение. А чтобы действительно проверить доводы АСВ, нужно было привлечь к делу «Тембр-банк» и потребовать у него выписки по счетам Хорошиловой, в том числе уже закрытым, выяснить источники поступления средств, проверить аффилированность. Все это предстоит сделать Арбитражному суду Москвы, куда спор направили на новое рассмотрение.

  Нетривиальный прецедент

  Это нетривиальный прецедент в практике ВС, когда он рекомендовал фактически отступить от принципа состязательности сторон, комментирует партнер правового бюро "Олевинский, Буюкян и партнеры" Магомед Газдиев. По его словам, экономколлегия указала не ограничиться скупой оценкой представленных доказательств, а провести полноценное судебное следствие со строгим стандартом доказывания, который напоминает уголовно-правовой. Газдиев также обращает внимание, что ВС поставил под сомнение выводы служебного расследования временной администрации, которая назначается Центробанком. Апелляция презюмировала, что та не могла допустить незаконных платежей, но ВС назвал это "логическим умозаключением без проверки обстоятельств", сопоставляет Газдиев.

  По словам советника Saveliev, Batanov & Partners Радика Лотфуллина, определение Верховного суда устанавливает более высокий стандарт доказывания для акционера или участника банкрота, которые хотят включиться в реестр, по сравнению с обычными претендентами. Для них стандарт, в свою очередь, выше, чем в общеисковых небанкротных делах, как установил ранее Высший Арбитражный суд, вспоминает Лотфуллин. Он приводит пример из п. 26 Постановления Пленума ВАС от 22 июня 2012 года № 35. Он отменяет действие ч. 3.1 ст. 70 АПК для споров, которые связаны со включением требований в реестр. Там не работает правило, что утверждения одной из сторон считаются признанными другой стороной, если она с ними не спорила и не опровергала их.

  Поменять московский арбитраж на чеченский

   «БФГ-Кредит» был ориентирован на работу с VIP-вкладчиками, но известен тем, что финансировал производителей сериалов и фильмов под залог прав или при наличии контракта с телеканалом. Банки неохотно этим занимались, но у «БФГ-Кредита» был опыт в этой области, писали «Ведомости». Источники РБК сообщали, что ВГТРК, «Первый канала» и МИА «Россия сегодня» держали там около 6 млрд руб. Структуры банка «Россия» помогли медиахолдингам вернуть деньги. Другим вкладчикам повезло меньше. В марте 2018 года в розыск объявили предправления банка Павла Дойнова, которого подозревают в хищении более 2 млрд руб. Сама Хорошилова, по мнению АСВ, вывела из «БФГ-Кредита» 750 млн руб. незадолго до отзыва лицензии. Но шансы взыскать эти деньги минимальны: не так давно АС Чеченской республики признал Хорошилову банкротом (А77-962/2017). Банкротство инициировал ее бывший муж Александр Ремезов, который ранее возглавлял МОЭК. Он предоставил расписку о том, что в марте 2012 года занял Хорошиловой $250 млн под 12% годовых до 2017 года. Деньги были потрачены в том числе на покупку доли в «БФГ-Кредит», объясняла Хорошилова. Сначала дело принял к рассмотрению Арбитражный суд Москвы, но потом должница прекратила статус ИП и сменила регистрацию. Сейчас АС Чечни назначил реализацию имущества: одной квартиры, двух машиномест и 6,4 млн руб. на счетах в банках.

  По материалам ПРАВО.ru