Пленум Верховного суда обсудил постановление, которое разъясняет судебную практику по уголовным делам о нарушении конституционных прав и свобод граждан.

  В частности, ВС РФ рассказал, что именно составляет тайну переписки и телефонных звонков, за кем можно следить с помощью шпионских гаджетов и какое здание можно назвать жилищем. Судья-докладчик по проекту Петр Кондратов объяснил необходимость его принятия тем, что рассмотрение таких уголовных дел вызывает у судов «значительное количество непростых вопросов, нуждающихся в разъяснении». При этом разъяснения даются не по всем статьям главы 19 Уголовного кодекса. По словам судьи, это обусловлено тем, что по вопросам применения ряда статей Пленум уже давал свои разъяснения раньше. Символично, что обсуждение происходит в канун 25-летия Конституции, заявил Артем Аниканов, зампред Саратовского областного суда. По его словам, Пленум ВС впервые обратился к «наиболее сложным статьям УК» о неприкосновенности частной жизни. А по словам Юрия Пудовочкина, члена научно-консультативного совета при Верховном суде, обсуждаемое постановление существенно отличается от многих иных: оно призвано сформировать судебную практику, а не просто ее обобщить.

  «Проект состоит из 25 пунктов, которые можно разделить на два блока: первый – уголовно-правовая охрана прав граждан на неприкосновенность личной жизни, второй – о защите трудовых прав граждан», – пояснил Кондратов. Пленум ВС напомнил, что личная и семейная тайна – это такая информация, которая не подлежит контролю со стороны общества и государства, не является противоправной и не придается огласке самим гражданином. В частности, поясняет Пленум, к числу составляющих личную или семейную тайну сведений следует относить сведения о частной жизни, доверенные в конфиденциальном порядке представителям определенных профессий или ставшие известными им по службе или работе. Например, это сведения, сообщенные адвокату и необходимые для оказания профессиональной юридической помощи. Распространение сведений о частной жизни лица, как указал Пленум ВС, заключается в конфиденциальном или публичном сообщении или разглашении их кому-либо и каким угодно способом – в том числе и в интернете.

  «Незаконный доступ к содержанию переписки, переговоров, сообщений может состоять в ознакомлении с текстом и материалами переписки, сообщений, прослушивании телефонных переговоров, звуковых, знаковых сообщений, их копировании, записывании с помощью различных технических устройств», — из проекта постановления Пленума ВС. При этом Пленум ВС предлагает установить, что ответственность за нарушение тайны переписки наступает вне зависимости от того, содержалась ли тайна в передаваемой информации. Незаконный доступ к информации о входящих и исходящих звонках абонента тоже считается нарушением конституционных прав граждан.

  Один из пунктов постановления содержит указание: ознакомление с фактом или содержанием переписки, переговоров, сообщений при наличии добровольного согласия хотя бы одного из лиц, чью тайну сообщений они составляют, не образует состава преступления. В то же время если после такого ознакомления была распространена личная или семейная тайна без согласия гражданина, то действия виновного в этом лица можно квалифицировать как нарушение неприкосновенности частной жизни по ст. 137 УК. Эта норма может быть исключена из проекта к его повторному обсуждению. Еще одно разъяснение: действия, связанные с нарушением тайны переписки или переговоров, можно квалифицировать как преступление по ст. 138 УК только в случае прямого умысла.

  «При этом в постановление можно было бы включить дополнительные положения. Например, разъяснения о том, как признавать потерпевшими лиц (например, малолетних граждан), которые не могут лично отстаивать свои права, подавать заявление о возбуждении уголовного дела», – предложил Пудовочкин.

  «Шпионские» гаджеты

  Пленум ВС дал разъяснения по ст. 138.1 УК о так называемых шпионских гаджетах. Пленум ВС полагает, что под ними можно понимать и такие вещи, как смартфон, диктофон или видеорегистратор – но только при условии их специальной доработки с целью негласного получения информации. «В случаях, когда для установления принадлежности технического средства к числу специальных, предназначенных для негласного получения информации, требуются специальные знания, суд должен располагать соответствующими заключениями специалиста или эксперта», – пояснил Верховный суд.

  При этом сам по себе факт «незаконного оборота специальных технических средств» еще не говорит о том, что гражданин виновен в преступлении: сначала нужно доказать, что он не заблуждался относительно фактического предназначения устройства и действительно хотел добыть специальное устройство для негласного получения информации. По этой статье нельзя квалифицировать действия человека, который приобрел предназначенное для негласного получения информации устройство для использования в целях личной безопасности, безопасности членов семьи, в том числе детей, сохранности имущества или «в целях слежения за животными» и не собирался использовать его в качестве средства посягательства на конституционные права других граждан. По мнению Пудовочкина, этот пункт содержит ограничительное толкование закона, потому что такие средства могут использоваться и в иных целях. Например, для преступлений против государства. «Если использовать предложенное разъяснение – окажется, что наказать за такое преступление нельзя», – предупредил он.

  Неприкосновенность жилища

  «Если помещение или строение не соответствует санитарным, техническим и иным нормам, непригодно для проживания, подлежит сносу, исключено из жилищного фонда – это не может являться определяющим обстоятельством для непризнания его жилищем и лишения лиц, фактически в нем проживающих, уголовно-правовой защиты их конституционного права на неприкосновенность жилища», – разъясняет Пленум.

  В такой ситуации нужно учитывать множество других обстоятельств. Например, изучить, как давно человек использует это помещение в качестве своего жилища. Жилище. Или нет? Из разъяснений Пленума следует: если помещение или строение не соответствует санитарным, техническим и иным нормам, непригодно для проживания, подлежит сносу, исключено из жилищного фонда, то это еще не значит, что помещение не является жилищем, неприкосновенность которого может быть нарушена.

  При этом жилищем нельзя признать:

  • Погреб, сарай, баню, гараж – только если они были специально приспособлены, оборудованы для проживания.

  • Помещения в общественных местах (например, на вокзалах, в торговых центрах), кабинеты, подсобные помещения в зданиях организаций.

  • Купе поезда, каюту судна, туристическую палатку.

  • Жилые помещения, используемые не по назначению, а исключительно в качестве склада или мастерской.

  При этом Пленум пока не определился, что именно нужно считать «нарушением неприкосновенности жилища»: просто тайное или открытое вторжение или вторжение, совершенное непосредственно либо с помощью технических или иных средств, когда такие средства использовались в целях нарушения неприкосновенности жилища (например, для незаконного установления «жучка» или скрытой камеры). Этот вопрос будет разрешен к повторному обсуждению. По мнению судьи-докладчика Кондратова, вторая из предложенных версий «соответствует практике и самому смыслу термина «неприкосновенность».

  «Проникновение в жилище в результате обмана проживающего в нем лица или злоупотребления его доверием признается незаконным, поскольку в таких случаях согласие проживающего на вхождение других лиц не является добровольным», – указал ВС. Разъяснил Пленум и квалификацию преступлений: если целью проникновения в жилище была кража, например, то и состава ст. 139 УК «Нарушение неприкосновенности жилища» в этом деянии нет. Если же умысел на кражу возник уже после проникновения, то содеянное нужно квалифицировать по совокупности со ст. 139 УК.

  Незаконное увольнение и задержка зарплаты

  Ответственность за необоснованный отказ в приеме на работу или за незаконное увольнение предпенсионеров и матерей с малолетним ребенком (ст. 145 УК) наступает только в том случае, когда работодатель руководствовался «дискриминационным мотивом», разъяснил Пленум. При этом работодатель может понести уголовную ответственность и в случаях, когда трудовой договор с работником был расторгнут по его инициативе, но по делу имеются доказательства того, что работодатель вынудил работника подать заявление об увольнении по собственному желанию именно в связи с его предпенсионным возрастом, беременностью женщины или наличием у женщины детей в возрасте до трёх лет. Уголовная ответственность за невыплату зарплаты по ст. 145.1 УК наступает и в тех случаях, когда работник трудился без договора – но в таком случае нужно доказать, что работодатель знал об этом сотруднике и сам фактически допустил его к производству.

  Период формирования задолженности по зарплате Пленум ВС предлагает считать исходя из сроков выплаты заработной платы, установленных правилами внутреннего трудового распорядка организации, коллективным договором, трудовым договором. Момент, с которого должен исчисляться период задержки выплаты – это день, следующий за установленной датой выплаты.

  Срок давности привлечения работодателя к уголовной ответственности за невыплату зарплаты нужно считать со времени прекращения преступного бездействия, то есть с момента погашения задолженности, увольнения обвиняемого, или после вмешательства правоохранителей. Факт увольнения работника, которому не была выплачена заработная плата, не влияет на исчисление срока давности уголовного преследования работодателя, подчеркивает ВС.

  Еще один пункт разъяснений о невыплате зарплаты, в котором Пленум предложил два варианта, вызвал разногласия. Он касается квалификации действий работодателя, который одним сотрудникам не платит зарплату полностью, а другим – частично. Михаил Барщевский, представитель правительства, заявил: невыплата зарплаты – это один состав преступления, а невыплата зарплаты в полном объеме – другой состав. По его мнению, вариант с различной квалификацией является юридически корректным.

  «Каждое преступление должно быть квалифицировано самостоятельно», – заявил он. «Невыплата зарплаты в разном объеме не может рассматриваться как совокупность двух преступлений», – высказал противоположную точку зрения Юрий Пудовочкин, член научно-консультативного совета при Верховном суде.

  Примирение сторон

  Верховный суд напомнил: уголовные дела по этим составам относятся к категории дел частно-публичного обвинения, а значит, не подлежат обязательному прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. «Вместе с тем если лицо впервые совершило такое преступление, являющееся преступлением небольшой тяжести, примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред, то суд вправе на основании заявления потерпевшего прекратить уголовное дело в отношении этого лица», – говорится в проекте.

  По итогам обсуждения документа на Пленуме председатель ВС РФ Вячеслав Лебедев направил проект постановления на доработку.

  По материалам ПРАВО.ru