Схемы с участием однодневок не теряют популярности, потому что позволяют решить сразу несколько проблем: сделать невозможным возврат активов, заблокировать оспаривание сделок и создать "добросовестного" приобретателя имущества. Какие подходы к ним выработала судебная система и каковы успешные примеры борьбы с однодневками?

  Схемы с участием однодневок появились в 90-е и популярны до сих пор. Это объясняется тем, что законодательство несовершенно, создавать такие фирмы просто, а контролирующие органы зачастую к ним безразличны, если речь не идет об уходе от налогов, говорит Виталий Силин из Nektorov, Saveliev & Partners. Наиболее остро проблема стоит в банкротстве, сфере недвижимости и корпоративных отношений, считает юрист.

  Чаще всего однодневки используют для ухода от обязательств перед контрагентами или бюджетом. Самый простой и частый случай – когда по обязательствам отвечает одна компания, а активами владеет другая. В частности, это может позволить «выгодно» завершить предпринимательскую деятельность, рассказывает Дмитрий Почуев из правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры»: фирма переводит свое имущество на однодневки и, пользуясь наработанной репутацией, получает партию товара без аванса. Конечно, его она так и не оплачивает. А поставщик, «просудивший» задолженность, в итоге с удивлением узнает, что ему нечего получить с контрагента, подытоживает Почуев. Как рассказывает руководитель судебно-аналитического департамента IPT Group Игорь Войтенко: Одной из главных проблем оспаривания таких сделок Почуев называет пропуск срока исковой давности, поскольку имущество часто переводится задолго до того, как возникают признаки неплатежеспособности.

  Ст. 10 ГК: прогресс или регресс?

  В относительно «сытые» нулевые проблема таких нерадивых контрагентов не была столь острой, как сейчас, признает партнер юрфирмы Indepcons Виктор Юзефович: «На серьезную борьбу многих (особенно банки) настроил кризис 2008 года». Крупные и наиболее агрессивные банки пошли по пути уголовного преследования собственников бизнеса, пытавшихся в 2008–2009 г. использовать схемы с однодневками. Так они надеялись не платить просроченные кредиты и спасти если не бизнес, то хотя бы активы, продолжает партнер Indepcons. Но банки смогли с этим бороться с помощью уголовных дел. Да и сейчас это главное, чего стоит бояться организаторам и исполнителям подобных схем, рассказывает Юзефович. Кроме того, в итоге лоббистских усилий стали появляться законопроекты и проекты разъяснений судов. По словам Юзефовича, некоторые из них были в той или иной мере реализованы – и оказались полезны для оздоровления хозяйственного оборота и искоренения почвы для подобных злоупотреблений. Бороться с ними в гражданско-правовом поле помогает «наследие» упраздненного Высшего арбитражного суда и Постановление Пленума Верховного суда № 25 от 23 июня 2015 г., которое Юзефович называет «базовым для ситуаций, связанных с выводом активов». По мнению юриста, все больше теперь используют ст. 10 ГК о злоупотреблении правом, а формальный подход к разрешению споров постепенно уходит в прошлое.

  Судебная практика постепенно вырабатывает способы противодействия выводу активов, продолжает Войтенко из IPT Group и приводит примеры. Доказывать свою добросовестность должен офшор, который не раскрывает своих выгодоприобретателей (постановление Президиума ВАС 26 марта 2013 г. по делу № А40-82045/11), или ответчики – если есть доказательства потенциального конфликта интересов или косвенной аффилированности участников сделки. Последний вывод сформулировал Верховный суд в деле № А40-76551/2014. Также из этого определения следует, что цепочку сделок или несколько формально независимых операций можно признать единой притворной сделкой, которая маскирует вывод активов. По словам Войтенко, в этом случае не важна ликвидация промежуточного звена и не применяются нормы о виндикации.

  Более скептичен Силин из Nektorov, Saveliev & Partners. Он указывает, что позитивизм сохраняется на уровне первой и частично второй инстанции, где кредиторам приходится опровергать презумпцию добросовестности.

  «Дел, в которых удалось оспорить вывод активов, совсем немного, поэтому каждое из них – это новость в юридическом сообществе, – делится Силин. – Это объяснимо, ведь использование конструкции злоупотребления правом делает судебную практику непредсказуемой». Многие юристы критикуют ст. 10 ГК: они считают, что она основана на судейском усмотрении и применяется «от безысходности», объясняет юрист NSP.

  Как вывести активы и вернуть их

  Так или иначе, суды могут оценивать обстоятельства в совокупности и делать вывод о недействительности сделок с однодневками –показывают примеры как минимум нескольких споров. В деле А40-78568/14 суды пресекли очень простую схему. За месяц до банкротства «ТРЭЛ-Деталь» передала право требования 11,5 млн руб. задолженности обществу "Техпром", которое оказалось создано через неделю после того, как заключило договор цессии. "Техпром" числился по адресу "массовой регистрации", а ко дню рассмотрения дела в первой инстанции уже успел ликвидироваться.

  "Должник заключил договор уступки прав требования с компанией, которая не имела никакой деловой репутации, поэтому суды верно решили, что в сделке нет экономического смысла, а совершена она с целью вывода активов", – подтвердил выводы двух инстанций АС Московского округа в октябре 2016-го.

  А в декабре 2015 года АС Поволжского округа в соответствии с позицией ВС РФ  перевел на должника бремя доказывания того, что сделка была совершена по справедливой цене и не имела целью причинить вред кредитору. Правда, для этого кредитор предоставил "достаточно серьезные доказательства" недобросовестности оппонентов.

  В деле о несостоятельности "Татагроэксим" банк "АК Барс" оспаривал переход права требования с банкрота 6,7 "залоговых" млн руб. от "РСБ Инвест" на "РСБ Транс" (А65-11412/2013). "РСБ Инвест" не вернул банку кредит в 59,3 млн руб., и "АК Барс" решил, что должник хочет вывести права требования из-под взыскания. Банк указывал, что договор цессии заключен на нерыночных условиях: например, дает 8-месячную беспроцентную отсрочку оплаты, а завизировала его один и тот же учредитель и гендиректор обеих фирм. Две инстанции не смутили эти подробности, но кассация отправила спор на новое рассмотрение.

  Иногда однодневки используют в еще менее тривиальных ситуациях. Например, компания "ИКЕА", которая в августе 2016 г. проиграла предпринимателю Константину Пономареву 507-миллионный иск, рассказывает о схеме, посредством которой оппонент намеревается увести эту сумму в офшор, чтобы ее нельзя было вернуть в случае отмены решения суда. Адвокаты ритейлера полагают, что для этого в процесс была введена компания "Альфа", которая 13 октября приобрела права требования выигранной суммы по договору цессии, а создана была всего лишь за неделю до этого – 5 октября. Директор ООО – Анастасия Павлова, представитель Пономарева по доверенности, а представитель «Альфы» в судах – Павел Казарез, являющийся адвокатом Пономарева на протяжении последних 8 лет. Уставный капитал фирмы равен всего 10 000 руб., ее нынешним единственным участником значится офшор "Капаалекс Консалтинг Лтд", зарегистрированный на Британских Виргинских островах, отмечают адвокаты шведской компании. Также они обращали внимание, что условие о цене вынесено за скобки договора цессии, нет и сведений о том, что он оплачивался.

  "Уступка уже просуженного права требования при наличии на счете "ИКЕА" арестованных денежных средств в размере 100% от суммы иска с дисконтом не имеет экономического смысла для К. А. Пономарева, – указывают адвокаты, – и свидетельствует о мнимости заключенного договора уступки с ООО «Альфа», его направленности не на реализацию коммерческих договоренностей, а на причинение вреда "ИКЕА"». Тем не менее, председателя Краснинского райсуда Смоленской области Ирину Цуцкову эти аргументы не убедили, и 9 ноября 2016 года она удовлетворила заявление "Альфы" о процессуальном правопреемстве. Такого определения не должно было появиться, т. к. "предпринимательское" дело на полмиллиарда рублей должно слушаться в арбитражном суде, а не районном суде общей юрисдикции, считает Дмитрий Штукатуров, зам. управляющего бюро «Адвокаты и бизнес», представляющего "ИКЕА" в судах.

  Но такое стало возможно благодаря поручительству за "ИКЕА" жителя поселка Красный Алексея Танько. Впрочем, в компании утверждают, что никогда с ним не сотрудничали. А 8 декабря стало известно, что ретейлер оспорил в ВС решение райсуда и определение о процессуальном правопреемстве. Это дело – продолжение восьмилетней тяжбы шведской корпорации и предпринимателя, который в 2006–2008 г. сдавал ей в аренду дизельные генераторы для электроснабжения торговых центров "МЕГА Дыбенко" и "МЕГА Парнас" в Ленобласти. В 2010 г. "ИКЕА" согласилась выплатить 25 млрд руб. по досудебному соглашению. А решение Краснинского райсуда на 507 млн касается неустойки из-за невыкупа генераторов.

  Профилактика лучше лечения

  В любом случае, выиграть процесс – это еще полдела, ведь активы часто "испаряются" задолго до выдачи исполнительного листа, соглашаются эксперты. Если деньги оказались выведены в иностранные юрисдикции, надо не только готовиться к суду, но и нанимать людей, которые умеют отслеживать такие схемы по всему миру, говорит Юзефович. Не стоит забывать о превентивных мерах: тщательно выбирать контрагентов и предусматривать обеспечительные меры, советует Силин. Он уверен: перевод активов на однодневку лишится смысла, если компания заложит свой основной актив или за нее лично поручится бенефициар. Бороться с однодневками можно было бы и на законодательном уровне, считает Силин. Он цитирует предложения профессора Евгения Суханова усложнить процедуру создания юрлица или повысить минимальный уставный капитал. Хорошие идеи, но законодатель вряд ли их использует, с сожалением говорит Силин.

  По материалам ПРАВО.ru