Мужчина купил квартиру в Москве, потом женился, развелся и в рамках мирового соглашения пообещал своей уже бывшей супруге, что продаст жилье и отдаст ей половину от его стоимости. Но не сделал этого, а в банкротстве смог защитить квартиру как единственное жилье. Как быть в такой ситуации — разбирался Верховный суд.

  В 2004 году Александр Гремяков стал собственником квартиры на Новозаводской улице в Москве. А в 2006 году он женился, но брак распался спустя шесть лет. После этого его супруга, Ирина Гремякова, подала иск о признании права общей собственности на спорную квартиру. В суде стороны пошли на мировую — Гремяков взял на себя обязательство продать квартиру и заплатить бывшей супруги половину стоимости, но не меньше 5,5 млн руб. Квартиру он не продал, а в 2017 году указал на невозможность исполнения мирового соглашения и направил в АСГМ заявление о собственном банкротстве (дело № А40-109796/2017).

  Суд согласился и ввел процедуру реализации имущества, а единственным кредитором Александра Гремякова стала Ирина Гремякова. Но конкурсный управляющий не смог продать квартиру должника, ведь она оказалась его единственным жильем — а потому ее исключили из конкурсной массы. Гремякова обратилась в Верховный суд. Она указала: ее бывший супруг злоупотребил своим правом на банкротство. Она также указала, что с 2013 года живет с несовершеннолетней дочерью в съемной квартире и не имеет собственного жилья, и выразила уверенность, что имеет право обратить взыскание на половину доли в праве собственности на спорную квартиру в счет погашения долга Гремякова. Эти доводы нашли отклик у Экономколлегии, которая решила направить дело на новое рассмотрение.

  По материалам ПРАВО.ru